Готовые работы → Русский язык и Литература

1. Подберите синонимичные выражения к термину «лингвистическая историография». 2. Ознакомьтесь со статьей О.В. Фельде «Лингвистическая историография». (См. Приложение.) Впишите необходимые сведения в Рабочую тетрадь. Время появления первых работ по истории лингвистических учений. Задание 3. Ознакомьтесь со статьей Р.А. Будагова «Чему учит нас история науки о языке?». (См. Приложение.) Выпишите в рабочую тетрадь не менее 3 аргументов автора в пользу необходимости изучать историю лингвистики. 4. Докажите необходимость лингвоисториографических сведений в школьном курсе русского языка. На каком

2015

Важно! При покупке готовой работы
сообщайте Администратору код работы:

659-04-15

приблизительное количество страниц: 34

Соглашение

* Готовая работа (дипломная, контрольная, курсовая, реферат, отчет по практике) – это выполненная ранее на заказ для другого студента и успешно защищенная работа. Как правило, в нее внесены все необходимые коррективы.
* В разделе "Готовые Работы" размещены только работы, сделанные нашими Авторами.
* Всем нашим Клиентам работы выдаются в электронном варианте.
* Работы, купленные в этом разделе, не дорабатываются и деньги за них не возвращаются.
* Работа продается целиком; отдельные задачи или главы из работы не вычленяются.

С условиями соглашения согласен (согласна)

Цена: 1000 р.

О.В. Фельде РАБОЧАЯ ТЕТРАДЬ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ ПО ТЕОРИИ ЯЗЫКА. Ч. 2 (ОБЩЕЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ) Направление подготовки: ДПП.Ф.01 Специальность 032900 «Русский язык и литература» (0 кб)

Содержание

Тема 1.

ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ

КАК ПОДОТРАСЛЬ ОБЩЕГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

Задание 1. Подберите синонимичные выражения к термину «лингвистическая историография»

_______________________________________________________________

Задание 2. Ознакомьтесь со статьей О.В. Фельде «Лингвистическая историография». (См. Приложение.) Впишите необходимые сведения в Рабочую тетрадь.

Время появления первых работ по истории лингвистических учений

_______________________________________________________________

Причины, по которым в России сложилась «история науки о языке в её теоретических аспектах»

_______________________________________________________________

Периодизация отечественной историографии

Актуальная проблематика лингвистической историографии

В каком из школьных учебников по русскому языку уделяется должное внимание деятельности русских лингвистов?

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 3. Ознакомьтесь со статьей Р.А. Будагова «Чему учит нас история науки о языке?». (См. Приложение.)

Выпишите в рабочую тетрадь не менее 3 аргументов автора в пользу необходимости изучать историю лингвистики.

Задание 4. Докажите необходимость лингвоисториографических сведений в школьном курсе русского языка. На каком этапе обучения целесообразнее всего знакомить школьников с достижениями отечественных лингвистов?

Тема 2.

ПЕРИОДИЗАЦИЯ РУССКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

Задание 1. Ознакомьтесь с работой В.В. Колесова «О периодизации истории русского языкознания» // Колесов, В.В. История русского языкознания: Очерки и этюды / В.В. Колесов. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003. - С. 10-26. (См. Приложение.)

Заполните таблицу.

Время	Название этапа	Основной метод	Главные достижения
XI-XVI вв.
XVI-XVII вв.
XVIII - первая четв. XIX в.
Первая четв. XIX в. - 70-е годы XIX в.
После 70-х годов XIX в. - 20-е годы XX в.
20-е годы XX в. - до 50-х годов XX в.
50-е годы XX в. до начала 70-х годов XX в.
После 70-х годов XX в. - наст. вр.

Тема 3.

ЗАРОЖДЕНИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО

ЯЗЫКОЗНАНИЯ В РОССИИ

Задание 1. Впишите названия лингвистических трудов основоположника русистики как автономной области знаний.

Год жизни:

Задание 2. Какие проблемы теоретического языкознания затрагивал М.В. Ломоносов в своих лингвистических работах?

Задание 3. Современник М.В. Ломоносова, французский ученый Кондильяк, был наиболее близок к своему российскому коллеге по воззрениям на сущность языка. Какие особенности языка отмечал этот выдающийся представитель логической парадигмы в истории лингвистики? (См. Материалы электронной хрестоматии по теории языка / сост. О.В. Фельде).

Этьен Бонно де Кондильяк

Тема 4.

РУССКОЕ СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ

ЯЗЫКОЗНАНИЕ XIX в.

Задание 1. Назовите настоящее имя и основные труды этого ученого.

Задание 2. Ниже представлены портреты современников А.Х. Востокова. Назовите их полные имена и годы жизни. Укажите, что объединяет этих лингвистов с А.Х. Востоковым.

Задание 4. Заполните таблицу, пользуясь материалами учебного пособия Я.В. Лоя «История лингвистических учений» (М., 1968. - С. 41-114) и И.П. Сусова «История языкознания» (М, 2006.-разделы 6.5. «Сравнительно-историческое языкознание в России первой половины XIX в.»; 8.1 «И.А. Бодуэн де Куртене и Казанская лингвистическая школа»; «Ф.Ф. Фортунатов и фортунатовское течение в языкознании»).

Этапы становления сравнительно-исторического языкознания на русской почве	Фамилии выдающихся представителей (русских и зарубежных)	Основные достижения
Первая четверть XIX в. - середина XIX в.
50-е годы XIX в. до 70-х годов XIX в.
Последняя четверть XIX - нач. XX вв.

Задание 5. Сформулируйте главный принцип компоративизма

Задание 6. Продолжите определение:

Сравнительно-исторический метод - это система исследовательских приёмов, имеющая своей задачей

Задание 7. Перечислите основные приёмы сравнительно-исторического метода

1.__________________________________________________________________

2.___________________________________________________________________

3.___________________________________________________________________

4.___________________________________________________________________

5.___________________________________________________________________

6.___________________________________________________________________

Задание 8. Кто из изображенных ниже российских языковедов XIX в. был наиболее последовательным приверженцем учения Якоба Гримма о взаимосвязи языка, истории и народа.

Измаил Иванович Срезневский

Дмитрий Николаевич Овсяников-Куликовский

Федор Иванович Буслаев

Задание 9. Приведите не менее трех аргументов в пользу тезиса: «Открытие сравнительно-исторического метода сыграло исключительную роль в истории мирового и отечественного языкознания».

Тема 5.

РУССКИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ

ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ XIX в.

Задание 1. Назовите настоящее имя и годы жизни основоположника Казанской лингвистической школы И.А. Бодуэна де Куртене. Перечислите основные заслуги этого ученого перед мировой и отечественной лингвистикой.

Задание 2. Ознакомьтесь с деятельностью Казанской лингвистической школы, пользуясь материалами учебных пособий И.П. Сусова и Я.В. Лоя (см. также Материалы электронной хрестоматии по теории языка / сост. О.В. Фельде). Заполните таблицу.

Время возникновения Казанской лингвистической школы

Основоположник

Выдающиеся представители

Постулаты (афористичные формулировки основных проблем общего языкознания)

Задание 3. Среди учеников И.А. Бодуэна де Куртене были такие крупные лингвисты XX в., как:

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 4. И.А. Бодуэн де Куртене опередил Ф. де Соссюра в решении проблем

Задание 5. Ученые КЛШ стали основоположниками такой науки XX в., как

_______________________________________________________________

Задание 6. Напишите лингвистическую миниатюру о значении Казанской лингвистической школы в истории отечественной и мировой лингвистики.

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 7. Назовите имя и годы жизни основоположника Харьковской лингвистической школы. Перечислите основные заслуги этого ученого перед мировой и отечественной лингвистикой.

Задание 8. Главными трудами А.А. Потебни в области языкознания являются:

Задание 9. Ознакомьтесь с деятельностью Харьковской лингвистической школы, пользуясь материалами учебных пособий И.П. Сусова и Я.В. Лоя (см. также Электронную хрестоматию по теории языка / сост. О.В. Фельде). Заполните таблицу.

Время возникновения Харьковской лингвистической школы

Основоположник

Выдающиеся представители

Постулаты (афористичные формулировки основных проблем общего языкознания)

Задание 10. Какие идеи Вильгельма фон Гумбольдта легли в основу лингвистической теории И.А. Потебни?

Задание 11. В чем заключается сходство теоретических взглядов А.А. Потебни и Хаймана Штейнталя?

Задание 12. Предпосылки появления психологического направления в языкознании XIX в.

Задание 13. Особенность психологизма Потебни в том, что объяснение фактов языка следует искать

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 14. Ученые ХЛШ считали, что в основе развития языка лежит

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 15. Сформулируйте вывод к докладу о значении Харьковской лингвистической школы в истории отечественной и мировой лингвистики

Задание 16. Назовите имя и годы жизни основоположника Московской лингвистической школы. Перечислите основные заслуги этого ученого перед мировой и отечественной лингвистикой.

Задание 17. Представителями Московской (фортунатовской) лингвистической школы являются:

1______________________________________________________________

2______________________________________________________________

3______________________________________________________________

4______________________________________________________________

5______________________________________________________________

6______________________________________________________________

7______________________________________________________________

8______________________________________________________________

9______________________________________________________________

Задание 18. На формирование лингвистических взглядов Ф.Ф. Фортунатова и членов МЛШ оказало влияние лингвистическое течение

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 19. Новым словом в морфологии XIX в. было учение Ф.Ф. Фортунатова о

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 20. Ф.Ф. Фортунатов был основоположником такого направления в грамматике, как

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 21. Ф.Ф. Фортунатова называют предтечей структурализма, потому что

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 22. Общим для ХЛШ, МЛШ и КЛШ было понимание языка как явления.

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 23. Основным принципом исследования языка являлся принцип

Задание 24. Ученых ХЛШ, МЛШ и КЛШ интересовали такие проблемы общего языкознания, как

Задание 25. Ознакомьтесь с работой Ф.М. Березина «Немецкий и русский младограмматизм». (См. Электронную хрестоматию по теории языка / Сост. О.В. Фельде.) Продолжите фразу:

От немецких младограмматиков ученые МЛШ и КЛШ выгодно отличались тем, что они:

а)______________________________________________________________

б)_____________________________________________________________

в)______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Тема 7.

РУССКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ

В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XX века

Задание 1. Ознакомьтесь с разделом 9.1. «Петербургская лингвистическая школа» из учебника И.П. Сусова «История лингвистики» (М., 2006.- с. 212-218). Впишите имена и годы жизни представителей ПЛШ в рабочую тетрадь.

Задание 2. Продолжите фразу «Члены Петербургской (Петроградской / Ленинградской) школы понимали язык как ....

Задание 3. Основными направлениями научных исследований ПЛШ в первой половине XX в. были:

Задание 4. Лингвистическую концепцию Льва Владимировича Щербы отличаю следующие особенности:

Щерба Л.В. (1880-1944)

Задание 5. Труды Л.В. Щербы нашли широкое применение в таких отраслях лингвистики, как:

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 6. Евгений Дмитриевич Поливанов был крупным специалистом в таких областях лингвистики, как:

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Основные лингвистические труды:

Задание 7. Ознакомьтесь со статьёй о марризме, представленной в электронной энциклопедии «Кругосвет» (www.krugosvet.ru). Составьте вопросный план статьи.

МАРРИЗМ - совокупность гипотез об историческом развитии языка, выдвинутых в 1923 и в последующие годы академиком Н.Я. Марром и представлявших собой реакцию на кризис господствовавшего в XIX в. сравнительно-исторического метода. Сохранив представление о лингвистике как исторической науке, марризм сочетал в себе идеи В. фон Гумбольдта и др. о единых для всего человечества стадиях развития языков с рядом своеобразных теоретических положений Марра. Согласно этим положениям, все человечество первоначально проходило этап языка жестов («кинетической речи»), затем произошла «звуковая революция» и язык приобрел звуковую форму. Первоначально речь состояла из четырех «диффузных выкриков» (сал, бер, йон, рош); затем эти «выкрики» членились на отдельные звуки, комбинировались и модифицировались, в результате чего получились слова всех языков мира. Разложение на элементы, соответствующие этим «выкрикам», по Марру, предполагалось возможным и применительно к словам современных языков (элементный, или палеонтологический анализ). Считалось, что языки возникли независимо друг от друга, после чего проходили одни и те же стадии, развиваясь от морфологически простых к морфологически сложным типам; языки типа китайского при этом рассматривались как стадиально самые архаичные, а языки типа латинского, древнегреческого или санскрита - как самые развитые. Марризм отрицал выработанные сравнительно-историческим языкознанием представления о родстве языков, считая, что языки в ходе исторического развития не могут расходиться, а могут только сходиться («скрещиваться»). Считалось, что благодаря «скрещениям» количество языков все время уменьшается и в итоге должен сложиться единый язык. Создание такого языка Марр связывал с новой «революцией» в языке, «переросшем звуковую форму».

Многими своими чертами марризм соответствовал общественным умонастроениям в СССР в 1920-е годы. К ним относились революционность, разрыв с традициями, полное отрицание «буржуазной» науки, стремление рассмотреть все явления «в мировом масштабе», национальный нигилизм и др.

При множестве частных изменений, делавшихся Марром после 1923 года, основные положения марризма продолжали сохраняться. Главной модификацией марризма, произведенной в конце 1920-х годов, стала попытка совмещения его положений с положениями марксизма, имевшая достаточно внешний и конъюнктурный характер: язык стал называться «надстройкой», будущий «всемирный язык» — связываться с коммунистическим обществом и т. д.

Потерпев неудачу в пропаганде своей концепции за рубежом, Марр с середины 1920-х годов стал добиваться поддержки авторитетных руководителей государства (Н.И. Бухарина, А.В. Луначарского и др.). В Ленинграде господство марризма установилось в конце 1920-х годов, в Москве - в 1932-1933 годах. В это время была исключена возможность появления каких-либо критических по отношению к марризму публикаций, а сравнительно-исторические исследования были запрещены. К марристскому лагерю примыкали некомпетентные в вопросах лингвистики историки и философы-марксисты, иногда явные проходимцы, но в то же время и многие молодые ученые, неудовлетворенные традиционной наукой и искавшие новые пути: В.И. Абаев, С.Д. Кацнелъсон, О.М. Фрейденберг, А.А. Холодович, отчасти Н.Ф. Яковлев и др.

После смерти Марра в 1934 году его последователи во главе с академиком И.И. Мещаниновым пошли на компромисс с научной лингвистикой. Наиболее фантастические элементы марризма вроде элементного анализа были забыты, другие видоизменились; стадиальные исследования превратились в синтаксическую типологию, уже не связанную жестко с представлениями об исторических стадиях. Официально марризм продолжал считаться «марксизмом в языкознании». В 1948-1950 годы под флагом борьбы с «космополитизмом» началось восстановление марризма в полном объеме, прерванное после выступления Сталина в газете «Правда» 20 июня 1950 года против марризма. Лишившись официальной поддержки, марризм после 1950 года прекратил существование и более не возрождался.

ЛИТЕРАТУРА

Алпатов В.М. История одного мифа. Марр и марризм /В.М. Алпатов. - М, 1991.

Горбаневский, М.В. В начале было слово /М.В. Горбачевский. - М., 1991.

Задание 8. Прочтите работу В.М. Алпатова «МАРР, МАРРИЗМ И СТАЛИНИЗМ» (Философские исследования. - 1993. - № 4. - С. 271-288). Адреса доступа к электронной версии статьи: http://www.khvorostin.ruserv.com/lib/alpatov-93.html/ http://murmix.narod.ru/uch/rus/MARR_i_ego_rol_v_yazykoznanii.htm

Ответьте за вопросы:

В чем заключаются основные теоретические ошибки Н.Я. Марра?

Чем вы можете объяснить влиятельность идей марризма в русском языкознании 30-40-х годов XX века?

Тема 8.

РУССКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ В СЕРЕДИНЕ XX в.

ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ

В.В. ВИНОГРАДОВА

Задание 1. Научные интересы В.В. Виноградова были чрезвычайно широки. Он оставил множество трудов в таких областях русистики, как:

Главные труды ак. В.В. Виноградова:

Задание 2. Ознакомьтесь с разделом «Основные установки и тенденции советского языкознания» в учебном пособии Я.В. Лоя «История лингвистики» (М, 1968. -С. 241-242). Выпишите в рабочую тетрадь определение сущности языка с точки зрения советских лингвистов середины XX века.

Задание 3. Назовите имена ученых, которые в середине XX века внесли большой вклад в развитие фононологии.

Тема 9.

СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ НАУКИ

О РУССКОМ ЯЗЫКЕ. СОЦИОЛИНГВИСТИКА.

Задание 1. Назовите имена российских ученых, которые в первой половине XX века разработали исследовательские принципы социологического направления в языкознании (Материал для справок: Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Су-сов. - М.:АСТ: Восток - Запад, 2006. - С. 288-289; раздел 10.7. Язык и социум.

Задание 2. Дайте определение социолингвистики - отрасли языкознания, возникшей в середине XX века на стыке лингвистики, социологии, социальной психологии и этнографии.

Задание 3. В чем конкретно проявляется междисциплинарный статус социолингвистики? (Материал для справок: Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Су-сов. - М.:АСТ: Восток -Запад, 2006. - С. 290).

Задание 4. Перечислите актуальные проблемы современной социолингвистики. (Материал для справок: Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Сусов. -М.:АСТ: Восток -Запад, 2006. - С. 289-292).

Задание 5. Какое значение имеет правильное понимание социальной сущности языка для лингвистической науки в целом? (Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 239-240).

Задание 6. Ознакомьтесь с основными социолингвистическими факторами и приведите конкретные примеры их влияния на историческое развитие русского языка и его современное состояние:

1. Социальные факторы, обусловленные социально-экономическими формациями (рабовладельческий, феодальный, капиталистический способы производства).

2. Глобальные и частные факторы, обусловленные массовой коммуникацией, системой образования и т. д.

3. Позитивные и негативные социальные факторы, обусловленные различной интерпретацией явлений природы и общественной жизни представителями религиозной идеологии.

4. Социальные факторы, обусловленные взаимодействием языков (обогащение или засорение языка).

5. Социальные факторы научно-познавательного значения (относящиеся к естественным, общественным и техническим наукам и т. д.).

6. Социальные факторы идеологического содержания (идеология, языковая политика, идеологическое осмысление языковых единиц и т. д.).

7. Социальные факторы эстетического плана (литература, искусство).

8. Социальные факторы нравственно-эстетического осмыслении явлений общественной жизни.

9. Социальные факторы, относящиеся к социально-профессиональной дифференциации языка (Алефиренко, 2005: 241-242).

Задание 7. Какой ярус языка наиболее подвержен действию социальных факторов?

___________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 8. Продолжите фразу: «Национально-языковое строительство - это система мер, направленная на...

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 249-254).

Задание 9. Ознакомьтесь с основными направлениями языковой политики СССР в первой половине XX века (Алефиренко, 2005: 254). Какие из них не потеряли актуальности в наши дни? Какие новые направления языковой политики вы можете назвать?

Задание 10. Сравните определение терминов «языковая ситуация», взятых из разных источников. Какое из них кажется вам наиболее точным? Почему?

«Языковая ситуация - это совокупность языков и языковых образований, обслуживающих некоторый социум (этнос и полиэтническую общность) в границах определенного региона, политико-территориального объединения или государства» (Мечковская, Н.Б. Общее языкознание: Структурная и социальная типология языков: учебное пособие / Н.Б. Мечковская. - 3-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2003.-С. 160).

«Языковая ситуация - это конкретный тип взаимодействия языков и разных форм их существования в общественной жизни каждого народа на данном этапе его исторического развития» (Аврорин, В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка: К вопросу о предмете социолингвистики / В.А. Аворин. - Л.: Наука, 1975.-С. 2).

«Совокупность форм существования (а также стилей) одного языка или совокупность языков в их территориально-социальном взаимоотношении и функциональном взаимодействии в границах определенных географических регионов или административно-политических образований» (Виноградов В.А. Языковая ситуация // Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: Советская энциклопедия, 1990. -С. 616).

Задание 11. Выпишите в тетрадь признаки, значимые для типологии языковых ситуаций.

(Материал для справок: Мечковская, Н.Б. Общее языкознание: Структурная и социальная типология языков: учебное пособие / Н.Б. Мечковская. - 3-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2003. - С. 160-174.)

Задание 12. Выпишите в тетрадь определение терминов «диглоссия», «экзоглоссия», «эндоглоссия», «гиперглоссия», «гипоглоссия» и приведите примеры регионов, в которых отмечен данный тип языковой ситуации.

Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М: Флинта: Наука, 2005. - С. 258-259. Мечковская, Н.Б. Общее языкознание: Структурная и социальная типология языков: учебное пособие / Н.Б. Мечковская.- 3-е изд.- М.: Флинта: Наука, 2003. - С. 168-174.

Тема 10.

ПСИХОЛИНГВИСТИКА

Задание 1. Время возникновения и задачи психолингвистики как отдельной отрасли науки о языке.

(Материал для справок: Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Сусов. -М.:АСТ: Восток - Запад, 2006. - С. 278-279.)

Задание 2. Назовите фамилии ученых, труды которых послужили психологическим базисом отечественной психолингвистики.

(Материал для справок: Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Сусов. - М.: АСТ: Восток - Запад, 2006. - С. 281.)

Задание 3. Заполните недостающие звенья в таблице.

Отечественная психолингвистическая школа	Ф.И.О. её представителей
Московская психолингвистическая школа
Санкт-Петербургская психолингвистическая школа
Тверская психолингвистическая школа
Пермская психолингвистическая школа

Задание 4. Вчем заключается принципиальное отличие российской психолингвистики от зарубежной психолингвистики?

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 165 — 167.)

Задание 5. Перечислите актуальные проблемы психолингвистики:

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 167-172. Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Сусов. - М.:АСТ: Восток -Запад, 2006. - С. 279.)

_______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Задание 6. Раскройте содержательную специфику ассоциативного направления в психолингвистике.

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. -М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 170-171.)

Задание 7. Раскройте содержательную специфику трасформационистского направления в психолингвистике.

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 167-169.)

Задание 8. Раскройте содержательную специфику речедеятельностного направления в психолингвистике.

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С.167-168.)

Задание 9. Раскройте суть теории речевых актов.

(Материал для справок: Сусов, И.П. История языкознания / И.П. Сусов.-

М.:АСТ: Восток -Запад, 2006. - С. 271-273.)

Тема 11.

КОГНИТИВНАЯ ЛИНГВИСТИКА

Задание 1. Ознакомьтесь с фрагментом статьи В.З. Демьянкова «Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода» (Вопросы языкознания - 1994. - № 4. - С. 17-33. Адреса доступа к электронной версии: http://www.infolex.ru/Cogni.html

Выпишите в тетрадь определение терминов «когнитивизм», «когнитивная наука», «когнитивная лингвистика».

Когнитивизм -

Когнитивная наука -

Когнитивная лингвистика -

Задание 2. Выпишите в тетрадь названия наук, включенных в когнитивную парадигму. Какое место среди них занимает когнитивная лингвистика?

Задание 3. Выпишите в тетрадь толкование исходных понятий когнитивной лингвистики.

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 174-199.)

Познание -

Информация —

Знание -

___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Фрейм -

Сценарий —

Генштальт -

Концептосхема -

Скрипт —

Менталитет —

Концептосфера —

Задание 4. Ознакомьтесь со словарной статьей «Концепт» в словаре Ю. С. Степанова «Константы: Словарь русской культуры. - 3-е изд. - М.: Академический проект, 2004. - С. 42-67.. Адрес доступа к электронной версии: http://www.psiholog.narod.ru/concept/stepanov_concept.htm

Выпишите в тетрадь определение концепта, данного Ю.С. Степановым.

Концепт -

Задание 5. Современная когнитивная лингвистика сосредоточивается на решении двух основных проблем: а) как язык использует общие когнитивные механизмы в процессе коммуникации; б) как через язык познаются сами когнитивные механизмы.

Перечислите названия лингвистических направлений и отраслей, которые решают ключевые проблемы когнитивной лингвистики. Назовите имена ученых, представляющих данные направления.

(Материал для справок: Алефиренко, Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. - М.: Флинта: Наука, 2005. - С. 197-198.)

Задание 6. В Википедии (свободной энциклопедии) (Адрес доступа:: www.wikipedia.org. дана незавершенная статья о когнитивной лингвистике.

Дополните содержание этой статьи, используя материалы учебного пособия Н.Ф. Алефиренко «Современные проблемы науки о языке» (М., 2005. - С. 174— 199) и статьи В.З. Демьянкова «Когнивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода» (Вопросы языкознания. - 1994. - № 4. - С. 17-33. Адрес доступа к электронной версии статьи: http://www.infolex.ru/Cogni.html

Когнитивная лингвистика - направление в языкознании, которое исследует проблемы соотношения языка и сознания, роль языка в концептуализации и категоризации мира, в познавательных процессах и обобщении человеческого опыта, связь отдельных когнитивных способностей человека с языком и формы их взаимодействия.

Вообще, когнитивизм есть совокупность наук, объединяющая исследования общих принципов, управляющих мыслительными процессами. Таким образом, язык представляется как средство доступа к мыслительным процессам. Именно в языке фиксируется опыт человечества, его мышление; язык - познавательный механизм, система знаков, специфически кодифицирующая и трансформирующая информацию.

Объектом когнитивной лингвистики является язык как механизм познания.

Предметом когнитивной лингвистики является человеческая когниция-взаимодействие систем восприятия, представления и продуцирования информации в слове. В значении единиц языка заложены познавательные структуры, что проявляется при образовании окказиональных слов. Например, у Пушкина находим - «Я влюблён, я очарован, словом, я огончарован». Большое воздействие на развитие когнитивной лингвистики оказывает семантика.

Теория современной когнитивной лингвистики состоит из нескольких индивидуальных исследовательских программ, которые созданы 6-7 учёными. При этом эти индивидуальные исследовательские программы не образуют единой теории.

В 90-е гг. XX в. появились 4 направления в когнитивизме:

1. Описание и объяснение ментального механизма, объясняющие взаимодействие стимула и реакции.

2. Главная роль в осуществлении мыслительной деятельности принадлежит субъекту; он инициатор и источник всех действий.

3. Исследование внутренней мыслительной природы человека.

4. Изучение когнитивных процессов в отношении с аффектами.

Лингвисты-когнитивисты

Чарльз Филлмор

Джордж Лакофф

Рональд Лангакер

Леонард Талми

Александр Кибрик

Приложение 1

Будагов Р.А.

ЧЕМУ УЧИТ НАС ИСТОРИЯ НАУКИ О ЯЗЫКЕ?

С первого взгляда кажется, что на поставленный здесь вопрос ответить нетрудно. В действительности - очень трудно. В самом деле: для чего нужна история науки, если наука уже существует? Чему может научить история, если сама история - достояние прошлого? Нужно ли знать старую науку, если все мы - современники «новой науки о языке», и что означает здесь «новое» на фоне «старого»? Вот лишь некоторые вопросы, которые должны быть итогом всего предшествующего изложения.

Напомню: следует различать общую лингвистическую историографию и историографию отдельных языков или отдельных групп языков, историографию специальных проблем науки (фонетики или грамматики, лексики или диалектологии). В последующих строках речь пойдет только об общих проблемах истории науки о языке. Что же касается отдельных стран, то они упоминаются лишь в той мере, в какой это оказалось необходимым для понимания и осмысления самой темы-истории науки о языке в ее общих путях развития.

По целому ряду причин проблемы лингвистической историографии стали актуальными именно в наше время. Дело в том, что в середине текущего столетия в связи с развитием различных структурных методов изучения языка многие ученые стали утверждать, что «старая лингвистика» совершенно устарела и никому больше не нужна. Затем, чтобы как-то поднять престиж новых методов, возникло противоположное утверждение, согласно которому все относящееся к теории языка будто бы уже хорошо было известно Аристотелю, а последующая наука лишь повторяла или уточняла учение великого классика античной мысли. «Новые методы» пришли на смену «методам Аристотеля», а «пространство» между ними особого интереса и вовсе не представляет. Нечто подобное не так давно можно было прочитать, например, у датчанина Л. Ельмслева или у американца Н. Хомского, как и у многих других.

Между тем именно это «пространство» между Аристотелем и современностью представляет огромный интерес, о чем и пойдет речь дальше. Этот интерес начиная с семидесятых годов нашего столетия стал очевидным для многих ученых. У нас появились и появляются многочисленные хрестоматии по истории лингвистических учений, а за рубежом начиная с 1974 г. начал издаваться даже специальный историографический журнал - «Historiographia linguistica» (Амстердам). Аналогичного журнала у нас пока еще нет, хотя в области естествознания и техники публикуются с начала 1980 г. «Вопросы истории естествознания и техники» (изд-во «Наука»). Все более становится очевидным, что современная наука (в широком смысле) может успешно развиваться лишь при условии отличного знания всего того, что было сделано ею раньше, с учетом ее успехов и достижений, со стремлением преодолеть ее ошибки и заблуждения. Здесь одинаково важны и плюсы и минусы, и достижения и заблуждения.

Вот что думали по этому поводу, но в другой связи большие ученые и великие писатели. «Уважение к минувшему, - писал А.С. Пушкин, - вот черта, отделяющая образованность от дикости». «Былое не устранилось в настоящем, - замечает А.И. Герцен, - не заменилось им, а исполнилось в нем». «Исторический путь, - пояснял Н.Г. Чернышевский, - не тротуар Невского проспекта; он идет целиком через поля, то пыльные, то грязные, то через болота, то через дебри».

Это последнее проникновенное суждение особенно важно для науки о языке, ибо в ее истории прогрессивные идеи иногда выражались как бы раньше положенного им времени, не в прямой хронологической последовательности. Так, например, лингвисты прошлого века в своем большинстве отрицали возможность воздействия людей на их родной язык, тогда как в XVIII столетии такая возможность воздействия не только допускалась, но и широко провозглашалась. Между тем современная лингвистика вновь пришла к признанию подобного воздействия, которое интенсивно изучается в наше время многими учеными во многих странах. Вот и подтверждается, что исторический путь, как и исторический путь науки, - это не гладкий «тротуар Невского проспекта», а путь сложный, отнюдь не всегда идущий прямо, не всегда прямо направленный к истине. История языкознания, в частности, подтверждает это глубокое суждение Чернышевского. О важности изучения истории науки говорят и крупнейшие современные представители физико-математических областей знания. У нас, в частности, об этом много писал академик С. И. Вавилов. Датчанин Нильс Бор, один из создателей атомной физики, пристально интересовался своими предшественниками, а французский физик Луи де Бройль, один из создателей квантовой физики, прямо утверждал, что «любая наука заключает в самой себе все свое прошлое состояние», которое необходимо хорошо знать. Свидетельства подобного рода могут быть увеличены. К сожалению, однако, далеко не всем ученым свойственно подобное отношение к истории науки. Многим все еще кажется, что современность «снимает» прошлое, что первое несовместимо со вторым.

В чем, однако, специфика лингвистической историографии, в чем ее особенности и чему она учит? Отметим прежде всего, что не существует общепринятой, хотя бы в какой-то мере, периодизации и классификации истории науки о языке.

Часто, например, можно встретить такое деление: лингвистика до Соссюра и лингвистика после Соссюра. При всем значении Соссюра и его «Курса общей лингвистики» в истории науки все же остается неясным подобное противопоставление «до и после». Оно не доказано прежде всего потому, что учение о системном характере языка, которое в таких случаях выдвигается как основание для разделения «до и после», само по себе не вполне ясно, во-первых, потому, что теоретически понятие систем излагалось Соссюром противоречиво, и, во-вторых, в той или иной степени это понятие было известно и до Соссюра у таких его предшественников, как, например, Потебня и Шухардт. Больше того, сторонники разделения «до Соссюра и после Соссюра», собственно, серьезно и не пытались теоретически обосновать свое разделение. Они лишь ссылались и ссылаются на новаторский характер «Курса общей лингвистики».

Гораздо более серьезным представляется другое разделение и, следовательно, другая классификация: наука о языке до открытия сравнительно-исторического метода в начале XIX столетия и, казалось бы, та же наука после такого открытия. Серьезность подобного разделения видится в том, что вместе с упомянутым методом была впервые осознана историческая природа самого языка как феномена огромной важности. Известно, что позднее языкознание на протяжении почти всего прошлого века развивалось в разных странах прежде всего как историческая наука, как историческое языкознание. Но и здесь проблема не решается так просто. Известно, что у первых компаративистов еще не было понимания исторической природы человека и общества. Поэтому их исторический подход к языку был еще неглубоким. Историзм сводился у них прежде всего к схемам хронологических соответствий в области фонетики и морфологии. И хотя сам по себе этот метод был большим научным открытием, он еще не мог обосновать подлинно историческую природу человека и общества.

Новое открытие - открытие исторической природы общества, человека и языка, имевшее огромное значение для всех наук, и прежде всего общественных, -было сделано впервые К. Марксом в 1844 г. в его «Экономически-философских рукописях», а затем подробно развито в других публикациях К. Маркса и Ф. Энгельса.

С учетом сказанного обычное противопоставление «языкознание до открытия сравнительно-исторического метода - языкознание после его открытия» осложняется и должно быть сформулировано иначе: языкознание до открытия сравнительно-исторического метода через эпоху поисков сравнительно-исторического метода к подлинно сравнительно-историческому методу, основанному на марксистском понимании природы языка, общества и человека.

Соответственно сдвигаются и хронологические рамки отмеченного противопоставления. Здесь необходим учет не только начала XIX столетия, но и его середины, когда впервые стало складываться марксистское осмысление всех общественных явлений, в том числе и языка. Язык стал определяться и осмысляться как «практическое, действительное сознание», как «непосредственная действительность мысли». Но и такая методологически уточненная классификация не устраняет всех трудностей, возникающих на пути лингвистической историографии. Обычно, и в целом справедливо, считается, что немецкий лингвист Франц Бопп (1791-1867) был первым, кто в своей книге 1816 г., сопоставив «систему санскритского спряжения с аналогичным спряжением в греческом, латинском, персидском и германских языках», не только показал значение сравнительного изучения родственных языков, но и обосновал свой метод как метод сравнительно-исторический. Но дело в том, что «идеи историзма» носились в воздухе уже с конца восемнадцатого столетия, в частности у таких мыслителей, как Гердер (1744-1809). По словам исследователя его творчества, именно Гердер сделал первые шаги в осмыслении историзма. Оптимизм выступал тогда как характерная черта историзма (эпоха Просвещения).

В свете сказанного заслуги Ф. Боппа нуждаются в уточнении: он применил к языку «идеи историзма», которые тогда уже «носились в воздухе». Прямой же заслугой Ф. Боппа был прежде всего метод сравнительно-исторического изучения языков и установление с его помощью родства языков. Но идеи историзма несомненно помогли ученому обосновать такой метод. К тому же и писатели-романтики в разных странах Европы тоже обратились к истории и историческому прошлому народов примерно в эту же эпоху. Все это создавало благоприятные условия для обоснования историзма и в науке о языке.

Но и здесь установить точную хронологию событий нелегко. Дело в том, что «идеи историзма» пробивали себе дорогу с большим трудом. Эпоха Просвещения в разных европейских странах датируется различно, ее начало и ее окончание не имеют явно обозначенных границ. В середине XVIII столетия еще господствовали антиисторические представления. Знаток русской культуры и литературы XVIII в. утверждает, что даже у Карамзина «история - это еще плод индивидуальных намерений правителей и их действий». Никакого представления о закономерности исторического процесса в XVIII столетии еще не существовало. То же следует сказать и об общеевропейской мысли начала и середины этого столетия. Д. Дидро, в частности, связывал исторические процессы лить с волей и желанием отдельных личностей. Тем большее значение имел «перелом» во взглядах на историю и исторические события, который наступил на рубеже XVIII-XIX вв. Трудно переоценить значение этого «перелома» для истории европейской культуры и, в частности, для науки о языке.

Из наступившего перелома во взглядах на историю разные лингвисты делали и делают весьма различные выводы и обобщения. Тот же Ф. Бопп не любил размышлять на тему об общем значении исторического метода в общественных науках. Он только устанавливал (что, разумеется, тоже весьма важно) исторические соответствия в фонетике и морфологии родственных языков.

А вот его старший современник В. Гумбольдт (1765-1835) весь погрузился в подобные размышления, стремился понять, какие широкие перспективы открываются перед языковедами в результате нового понимания истории вообще, исторических процессов развития языка в частности и в особенности. Гумбольдт считал, что никакого языкознания, кроме исторического, существовать и не может. Проблема вновь осложнилась. Оказывается, что Бопп был основоположником лишь метода сравнительно-исторического изучения языков, тогда как Гумбольдт выступает как основоположник теоретического языкознания, как, в частности, об этом и говорится в разных изданиях его сочинений.

Если считать, таким образом, что начало «научного периода» существования языкознания относится к началу XIX столетия (наиболее распространенная точка зрения, особенно в учебных пособиях разных стран), то это начало как бы раздваивается: начало нового метода изучения языков (Бопп) и начало размышлений о сущности языка на основе вновь открытого метода (Гумбольдт). Особенно важно отметить, что философия языка здесь в той или иной мере уже опиралась на вновь открытый метод изучения языков. Этим размышления Гумбольдта, как и некоторых его современников и последователей, резко отличаются от размышлений о языке, характерных для представителей всех других эпох, включая и XVIII век.

Впервые обоснованный новый подход к языку, как явлению историческому и социальному, довольно глубоко изменил и характер теоретических размышлений о природе языка в последующие периоды развития самой науки, вплоть до конца прошлого столетия. Здесь же возникли новые осложнения.

Сопоставление Боппа и Гумбольдта поучительно еще в одном плане. Бопп — сторонник «точных описаний» языковых фактов, языкового материала. Гумбольдт, соглашаясь с важностью и необходимостью подобных описаний, идет, однако, дальше: он стремится осмыслить природу языка, его происхождение, дальнейшее развитие, понять причины многообразия языков в мире, их связь с культурой народов. Всего этого почти не существует для лингвистов типа Ф. Боппа. Так, уже тогда возник вопрос о соотношении теории и практики, или, шире, вопрос о соотношении как и почему в науке о языке. Вопрос этот неоднократно возникал и в прошлом, как возникает он и в наши дни, в разных теоретических построениях.

Приведу примеры. Уже в 1924 г., рецензируя книгу Ж. Мильарде по общим вопросам лингвистики, один из самых авторитетных европейских лингвистов первой трети нашего столетия, француз А. Мейе (1866-1936), писал: «Опыт показывает, что каждый факт, тщательно проанализированный, в большей мере продвигает вперед науку о языке, чем десять томов рассуждений, даже вполне удачных». Но А. Мейе не был бы большим ученым, если бы он сам следовал только этому совету. В его многочисленных книгах имеются и теоретические суждения, непосредственно вытекающие из анализируемого им материала. Но речь идет здесь об общем принципе соотношения м а т е р и а л а и теоретического о с м ы с л е н и я подобного м а т е р и а л а. В своем ироническом отношении к теории А. Мейе не был одинок. Вот, например, приговор другого большого ученого, современника Мейе, - австрийского лингвиста-романиста В. Мейер-Любке (1861-1936), автора целого ряда капитальных монографий. В одной из них он признался в своей «неприязни к теоретическим рассуждениям», которые казались ему ненужными. Как видим, проблема, неявно возникшая еще в эпоху Боппа и Гумбольдта, продолжала уже явно и позднее, в XX в., волновать многих ученых. Она еще более обострилась в наши дни. В мировой науке о языке сейчас имеются и «чистые теоретики», которых мало интересует конкретный материал разных языков, и «чистые практики», на лицах которых всякий раз появляется улыбка, когда они узнают о горячих спорах, посвященных природе языка и его многообразным функциям. Истина, однако, не сводится к автоматической середине: взять немного от «чистых теоретиков» и немного от «чистых практиков». Лингвистика нашего времени нуждается в таких тщательных конкретных исследованиях, которые были бы глубоко осмыслены со строго определенной теоретической и методологической позиции. Такая позиция должна определяться истолкованием языка прежде всего как «действительного реального сознания», как «непосредственной действительности мысли». Все остальное во многом будет зависеть именно от этого.

Но как же сложилась судьба исторической концепции языка после Боппа и Гумбольдта? Казалось бы, именно она превратила более или менее дилетантские рассуждения о языке в науку о языке, со своими правилами и законами. Ведь само понятие, в частности, звуковых знаков, которым до сих пор широко пользуются лингвисты и без которого было бы невозможно создание этимологических словарей и исторических грамматик, возникло лишь после обоснования сравнительно-исторического метода, в результате осмысления языка как исторического явления.

Между тем именно по исторической концепции языка стали раздаваться удары уже с начала 60-х годов минувшего века.

В 1859 г. Чарльз Дарвин публикует свою знаменитую книгу «Происхождение видов путем естественного отбора», а в 1863 г. немецкий лингвист А. Шлейхер обнародовал свою не менее знаменитую книгу «Теория Дарвина и языкознание», в которой настойчиво проводилась мысль о том, что языки развиваются по биологическим законам, установленным для животных организмов Дарвином. Еще через три года ученик и последователь Дарвина Эрнст Геккель в своей «Общей морфологии животных организмов» (1866 г.) уже со ссылками на лингвиста А. Шлейхера стремился установить общие законы для языка и для «животных организмов». Не так давно было опубликовано специальное исследование, в котором хорошо показано это взаимное воздействие биологии на языкознание и языкознания на биологию в 60-70-х годах прошлого столетия.

Знаменательно, что Ч. Дарвин в своей более поздней книге «Происхождение человека и половой подбор» (1871 г.) сочувственно цитирует публикацию лингвиста А. Шлейхера. Создавалось впечатление, что животные организмы и человеческие языки «управляются» одними и теми же законами. У нас обычно отмечается влияние разных наук на науку о языке, здесь же мы имеем возможность обратить внимание на «обратное влияние» - науки о языке на другую науку (биологию).

Но как же тогда быть с глубоко общественной природой языка? Многие лингвисты второй половины минувшего столетия (прежде всего младограмматики) пытались выйти из этого затруднения с помощью такой формулы: языкознание - общественная наука, но методы изучения языков должны быть у нее физическими (воздействие прежде всего биологии, а затем и наук физико-математического цикла). Так ставили вопрос тогда многие, а уже в нашем столетии его стремился обосновать подробно видный философ, последователь Канта, Э. Кассирер.

Такой компромисс оказался, однако, теоретически неясным. Наиболее крупные младограмматики все же не приняли биологической концепции языка, прямо предложенной А. Шлейхером. У нас подверг резкой критике подобное построение Н. Крушевский в своей талантливой книге «Очерк науки о языке». Он горячо защищал социальную природу языка. Оставалось неясным главное: в какой мере социальные явления могут быть отождествлены с явлениями биологическими и физическими? Прямо, а чаще всего косвенно, на такое отождествление мог повлиять антропологический материализм Л. Фейербаха, неоднократно критиковавшийся К. Марксом и Ф. Энгельсом.

Как известно, Л. Фейербах (1804-1872) считал человека психофизиологическим существом. Материализм этого философа был антропологическим, а не историческим. Принципиальное же различие между двумя такими типами материализма убедительно было показано К. Марксом и Ф. Энгельсом. Еще в 1844 г. Ф. Энгельс писал: «Мы должны исходить из "я", из эмпирического, телесного индивида, но не для того, чтобы застрять на этом, как Штирнер, а чтобы от него подняться к "человеку"». А в другом исследовании Ф. Энгельс, развивая свою оценку антропологического материализма, так характеризовал Фейербаха: «По форме он реалистичен, за точку отправления он берет человека; но о мире, в котором живет этот человек, у него нет и речи, и потому его человек остается постоянно тем же абстрактным человеком, который фигурирует в философии религии». К этому необходимо прибавить, что и В.И. Ленин считал антропологический принцип узким, малодейственным, неэффективным.

Можно, как представляется, утверждать, что антропологический принцип в лингвистике, который стремились примерно в ту же эпоху (60-е годы) обосновать А. Шлейхер и его последователи, тоже оказался узким и неэффективным. Хотя биологическая концепция языка была материалистической, но материализм этот оказался антропологическим, а не историческим. Поэтому аналогия с идеями Фейербаха здесь вполне уместна.

Анализируемая проблема не утратила своей актуальности и теперь: попытки обосновать биологическую (она же антропологическая) концепцию языка совершаются и в наше время, обычно под флагом защиты «точности» в исследовании языка. Между тем язык- «непосредственная действительность мысли», «практическое действительное сознание», важнейшее средство коммуникации. В этих своих функциях, определяющих сущность и природу языка, он оказывается прежде всего общественным явлением, общественной категорией первостепенной важности.

Подобно тому как вне мира, в котором живет человек, его нельзя понять и анализировать (ошибка Фейербаха), так нельзя понять и анализировать язык вне общества и общественных функций самого языка.

Но вот мы подходим к началу XX столетия, в особенности к 1916 г., когда впервые была опубликована книга Соссюра «Курс общей лингвистики». Здесь не место говорить о том, насколько оригинален был Соссюр во всем своем построении. По этому вопросу существуют самые различные точки зрения, вплоть до отрицания оригинальности Соссюра. Несомненно, однако, одно: влияние книги Соссюра на лингвистов в разных странах оказалось очень большим.

Что же из всего этого следует для лингвистической историографии? Как хорошо известно, Соссюр резко противопоставил синхронию и диахронию. Чтобы изучить язык, считал он, как систему строгих отношений и строгих противопоставлений, необходимо изолировать данную систему от ее прошлых состояний, от всего ее исторического прошлого. История мешает понять систему языка, поэтому системное изучение языка не может быть изучением историческим. Больше того. История и система несовместимы. Такой вывод следовал из «Курса общей лингвистики» Соссюра. Поэтому даже столь крупный американский лингвист и этнограф, каким был Эдуард Сепир, уже в 1921 г. стал утверждать, что историческое изучение языка - это «предрассудок, просочившийся в социальные науки к середине прошлого столетия». Только теперь этот «предрассудок» начинает терять свою «тираническую власть над нашими умами».

Что же получилось? Понимание исторической природы языка и установление сравнительно-исторического метода, понимание, которое в начале XIX столетия превратило интерес к языку в науку о языке (так считали многие выдающиеся ученые, в том числе такие, как А. Шахматов и А. Мейе), теперь, через сто лет, объявляется «предрассудком», который мешает дальнейшему развитию лингвистики. Хотя парадоксы в истории разных наук хорошо известны, но все же не всегда встречаются парадоксы такого рода и масштаба.

Впрочем, переворот произошел здесь не сразу. Он подготавливался постепенно. Дело в том, что интерес к типологической классификации языков уже давно сталкивался с интересом к классификации сравнительно-исторической. Если последняя всегда требовала понимания исторической природы языка (без чего сама сравнительно-историческая классификация родственных языков просто невозможна), то типологическая классификация могла и может быть и в наше время вполне синхронной, отнюдь не обязательно исторической. Уже В. Гумбольдт столкнулся с этой проблемой, когда пытался определить место баскского языка среди языков мира и место яванского языка на острове Ява (Kawi-Sprache).

Столкновение между сравнительно-исторической и типологической классификациями языков, хотя и наблюдается на протяжении XIX-XX вв., по существу оказалось столкновением неглубоким. Все дело в том, что исторические основы первой классификации для многих групп родственных языков вполне ясны, а иногда даже прозрачны, тогда как для типологической классификации такие исторические основы еще придется установить в будущем. Движение от так называемых изолирующих языков к языкам агглютинативным, а затем к флективным научно до сих пор не обосновано и само по себе исторически не подтверждается.

Но и такие бесспорные факты не могут и не должны привести к выводу о том, что историческая концепция языка будто бы оказывается «предрассудком, просочившимся в социальные науки». Если типологическую классификацию языков современная наука не может обосновать как классификацию бесспорно историческую, то ее следует изучать прежде всего синхронно, с тем чтобы со временем раскрыть и понять и ее исторические основы. Ведь обнаружили же в свое время подобные основы для сравнительно-исторической классификации языков. В этом плане и представляется, что столкновение между упомянутыми двумя типами классификации оказывается столкновением по существу своему мнимым. Исторических основ любого языка подобное «столкновение» поколебать не может.

Но историческое связано, как известно, с социальным. Как же обстоит дело с истолкованием социальной природы языка в истории науки о языке?

Среди западноевропейских лингвистов широко распространено мнение, что первым обосновал «социальный характер языка» Антуан Мейе в 1906 г. Об этом, в частности, специально писал норвежский исследователь Альф Соммерфельд, ученик Мейе. Мейе действительно любил повторять, что «язык - явление прежде всего социальное». Хорошо известно, однако, что задолго до Мейе социальную природу языка научно, с марксистских позиций обосновали К. Маркс и Ф. Энгельс еще в 1846 г. в совместно написанной книге «Немецкая идеология». Речь идет здесь не только о хронологии (она сама по себе, разумеется, тоже важна), но и о том прежде всего, как п о н и м а т ь социальную п р и р о д у языка.Истолкование этого важнейшего вопроса у А. Мейе и его последователей было принципиально иным по сравнению с истолкованием, обоснованным еще в середине прошлого века К. Марксом и Ф. Энгельсом.

Как известно, А. Мейе - большой ученый, но его социологические взгляды и убеждения были весьма поверхностными. Они сводились лишь к общим декларациям о социальной природе языка и к столь же общим заявлениям о необходимости изучать историю различных языков в связи с историей народной культуры.

Речь идет здесь не о том, чтобы упрекнуть Мейе в незнакомстве с марксизмом. Речь идет о другом: осмысление социальной природы языка может быть принципиально различным в зависимости от различий в общей теоретической и методологической позиции тех или иных исследователей. История науки о языке лишь подтверждает это положение.

Сказанное поясню таким примером. В свое время Г.В. Плеханов в своих работах об искусстве и литературе ставил вопрос так: вначале исследователь должен определить и изучить эстетические особенности того или иного произведения, а затем уже найти для него социологический эквивалент. Получилось так, будто бы эстетика находится на одной стороне, а социология - на другой. При всем значении интересных разысканий Плеханова в этой области, результаты которых были им блестяще изложены, все же в наше время нельзя согласиться с такой постановкой вопроса. Сама эстетическая форма есть своеобразная форма выявления социального в широком смысле. Социальное и эстетическое как бы переплетаются, взаимно дополняя и обусловливая друг друга. То же следует сказать и о социальной сущности языка. Нельзя считать, как это предполагал А. Мейе и предполагают его современные последователи, будто бы, с одной стороны, существует язык сам по себе (ср. соссюровское «изучать язык в самом себе и для себя»), а с другой - социальное окружение языка. При всем значении социального окружения языка (его трудно переоценить), определение и истолкование языка как «непосредственной действительности мысли» требуют понимания социальной природы самого языка, а не только его окружения.

Речь идет, разумеется, не о том, чтобы подыскивать для каждой категории языка ее «социологический эквивалент». Речь идет об умении обнаружить и показать социальную обусловленность самого функционирования языка во всем его многообразии, его обусловленность уровнем развития культуры каждого народа, характером его письменности. Язык как «непосредственная действительность мысли» закономерно подводит исследователя к проблеме языка и мышления - центральной проблеме, которая выступает в своей социальной сущности.

Разумеется, сделать все это нелегко. Вот почему социальная обусловленность и самого языка, и его функционирования в обществе все еще ждет своих новых исследователей. Здесь же следует еще раз заметить, что социальная природа языка понимается в наше время весьма различно в зависимости от общих теоретических и методологических позиций тех или иных лингвистов.

В еще более сложном положении оказались наука о языке и ее историография в середине нашего столетия. В лингвистике стали складываться такие направления, о которых уже трудно говорить как о направлениях в пределах одной науки. Во многих странах стали появляться публикации, сообщающие о разных лингвистических науках (науки - во множественном числе), о том, что лингвистика раскололась, в результате чего возникли несходные научные дисциплины, нередко не имеющие между собой ничего общего.

Впрочем, языкознание не оказалось здесь одиноким. Вот, например, что писал Норберт Винер, создатель кибернетики, о состоянии физики в середине нашего столетия: «Физика нашего времени представляет собой ряд отдельных, весьма различных теорий, которые еще ни одному ученому не удалось убедительно согласовать между собой.

Перелом произошел не сразу, но в лингвистике он явно обозначился к 60-70-м годам нашего столетия. Как я уже отмечал в первой главе этой книги, в русской науке о языке Ф. Ф. Фортунатов был представителем чисто формального направления (существительное стол и его родительный падеж стола представлялись ему разными словами), тогда как А.А. Потебня - родоначальник совсем иного направления, для которого любая языковая форма может существовать лишь во взаимодействии с ее значением (соответственно стол, стола — разные формы одного слова). Такие лингвисты уже советской эпохи, как М.Н. Петерсон, П.С. Кузнецов, А.А. Реформатский, связаны с фортунатовским направлением, а такие ученые, как В.В. Виноградов, Л.П. Якубинский, И.И. Мещанинов,В.М. Жирмунский, В.И. Абаев, Г.О. Винокур, Ф.П. Филин, - со вторым направлением.

Разумеется, прямолинейное противопоставление несколько упрощает реальную действительность науки, но в целом оно справедливо, так как объясняет сущность разных направлений в истории науки. Не считаться с этим историк науки не имеет никакого права.

Вот, например, что писал В. В. Виноградов об одном из ближайших учеников Фортунатова М.Н. Петерсоне: «Кризис фортунатовской системы в морфологических теориях Петерсона». Здесь образуется «пропасть между бессодержательностью грамматических категорий и мелкими, дробными лексическими группами слов, случайно подобранных». Между тем именно здесь, в истолковании грамматической формы и грамматического значения, и - шире — формы и значения на всех уровнях языка, можно обнаружить истоки разделения лингвистики на два основных направления, внутри каждого из которых позднее стали отпочковываться многочисленные и весьма пестрые разновидности и варианты.

Проблема классификации различных современных направлений в лингвистике весьма осложняется еще и тем, что многие лингвисты выдвигают принцип эклектичности (все направления одинаково хороши, все они прогрессивны, все они в равной степени перспективны, все они автоматически дополняют друг друга), как принцип будто бы вообще характерный для современной науки. Не так давно, в частности, появилась статья под названием «Неуязвимость американской лингвистики», автор которой видит подобную «неуязвимость» в способности американских ученых соединять в науке, казалось бы, несоединимое в единое целое - «механистическую концепцию Блумфилда и менталистические построения Фосслера, Шпитцера и Хомского». Но ведь каждому мало-мальски образованному филологу хорошо известно, что Блумфилда «соединить» с Фосслером невозможно, так как их исходные теоретические позиции не имеют ничего общего, а методика изучения языков буквально ни в чем не соприкасается. Больше того: одна методика исключает другую, одна методология опровергает другую.

Между тем подобная эклектика, по мнению автора статьи (а он имеет многих союзников), обеспечивает американской лингвистике неуязвимость. Мы, дескать, против всякой «односторонней» философии. Все философские «подходы» к языку одинаково хороши. Мы плюралисты, а не марксисты. Думается, что здесь-то и обнаруживается уязвимость тех американских ученых, которые разделяют подобные взгляды (к счастью, их разделяют не все специалисты).

Разумеется, XX век, в особенности его вторая половина, внес много нового и интересного в науку о языке, как и во многие другие науки. Коммуникативная функция языка приобрела универсальное значение и распространение. Образовались новые области в самой науке о языке, такие, например, как инженерная лингвистика, теория и практика машинного перевода с одного языка на другой (первые опыты в этой области относятся к 1946 г. и имеют, таким образом, уже сорокалетнюю давность). Возросла роль всевозможных технических ресурсов языка. Вместе с тем создание искусственных языков (кодов), при всем их значении в нашу эпоху, должно вестись с учетом принципиального различия между природой естественных языков человечества и природой кодовых построений, преследующих прежде всего технические цели. Нельзя забывать об этом различии: естественный язык любого народа - это его духовное достояние, искусственный язык - техническое устройство, выполняющее определенное задание, сколь бы ни было оно само по себе важным и значительным.

Об этом приходится думать, так как отмеченное различие далеко не всеми учитывается. Лингвистическая историография не может пройти мимо подобных вопросов.

Часто утверждают, что XX век показал действие принципа относительности при изучении всех языковых категорий. С этим можно было бы согласиться, но при одном непременном условии: принцип относительности не может отменить принципа абсолютного. Когда, например, говорят об относительности разграничения частей речи в тех или иных языках, то подобная относительность, хотя и очевидная, не может отменить самого наличия частей речи во многих языках мира, что подтверждается простыми фактами. Проблема соотношения абсолютного и относительного имеет принципиальное философское значение. Как известно, и в философском плане категория относительности не отменяет и не может отменить категорию абсолютного. А в нашем современном мире, где резко изменяются многие понятия и представления в связи с быстрым развитием прежде всего таких наук, как физика, биология, астрономия, у многих ученых создается впечатление, что категория относительности будто бы уничтожает категорию абсолютного. Марксисты же давно показали и доказали, что это совсем не так.

Поиски универсального критерия, который отделяет современную лингвистику от ее прошлого состояния, весьма часто приводят к ошибочным заключениям, противоречащим элементарным фактам.

Утверждают, например, что «вся лингвистика XX века» отличается от прошлого ее состояния прежде всего тем, что «структура языка стала господствовать над единицами языка». Но так ставить вопрос вообще нельзя: структура языка не может существовать без единиц, ее образующих и ее формирующих. Между тем заявляют, что с позиции американской лингвистики слово, как единица языка, является «абсолютно никчемным». Противопоставляют в этом плане американскую лингвистику с ее принципом «абсолютной никчемности слова» европейской лингвистике, где слово все еще существует. Это показательно еще и потому, что лингвистика в свое время родилась как наука прежде всего о слове, если же слово - это всего лишь «абсолютно никчемная единица» (обратите внимание на наречие абсолютно и прилагательное никчемная), то сторонники подобной концепции отрицают всякую преемственность между лингвистикой нашего времени и ее прошлым состоянием.

Между тем традиция русской и позднее советской науки о языке всегда была связана с изучением прежде всего слова во всех его аспектах. Этим нисколько не снижалась роль предложения и сочетаний предложений, как и роль фонетики, словообразования и морфологии. Сказанное легко может быть обосновано многочисленными фактами.

Укажу здесь лишь на некоторые. Основная теоретическая монография В.В. Виноградова, посвященная грамматике, называется «Русский язык» с подзаголовком «Грамматическое учение о слове», хотя в книге рассматриваются прежде всего синтаксические проблемы. Теоретически вообще нельзя не видеть глубокого взаимодействия между целым и его частями, между словом и предложением. В свою очередь слово может выступать в функции более общей структуры по отношению к морфеме или фонеме.

Все это имеет прямое отношение и к историографии. Поиски критерия, отделяющего лингвистику XX в. от ее предшествующих состояний, часто приводят к весьма неточным или даже несостоятельным утверждениям. Сколь бы ни было значительным открытие системного характера языка, оно не должно приводить к ошибочным утверждениям, которые противоречат элементарным фактам.

Можно согласиться с тем, что лингвистика XIX столетия еще не умела изучать большие «блоки предложений» и что эта новая проблема оказалась жизненно важной в наше время в связи с новыми формами коммуникации не только между людьми, но и между людьми и машинами. Эта последняя коммуникация оказывается, однако, принципиально иного характера сравнительно с коммуникацией между людьми. Об этом нельзя забывать. Только при таком условии новое и старое в науке естественно «разместятся» по своим местам.

Нельзя не считаться и с тем, что в лингвистике, как и в любой науке, есть вечные проблемы, которые нельзя исчерпать, ибо они безграничны и обновляются в каждую новую эпоху. Таких проблем много. К ним, в частности, относятся: взаимодействие языка и общества, языка и мышления, формы и значения. Поэтому несостоятельными оказываются утверждения, согласно которым перечисленные проблемы будто бы устарели: они «заменяются» коммуникативными аспектами языка.

При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что разработать теорию коммуникации, минуя такие проблемы, как язык и общество, язык и мышление, форма и значение, ни практически, ни теоретически невозможно. Коммуникация во всех своих разновидностях может существовать только в обществе, только при условии, если она передает какие-то мысли или чувства людей (от существенных до самых случайных), если она использует те или иные формы и структуры языка. Удельный вес неязыковых видов коммуникации невелик сравнительно с удельным весом языковых видов коммуникации. Вот и оказывается, что новые проблемы (в частности, разработка видов и типов коммуникации) не только вырастают из старых проблем, но были бы просто невозможны без этих последрода, истолкованная в самом широком смысле. Культура же народа во многом опирается на культуру родного языка, выразителя духовного уровня народа. Между тем далеко не все весьма разнообразные и пестрые современные лингвистические теории оглядываются на практику, серьезно считаются с нею.

Старая периодизация истории языкознания все еще сохраняет свое значение с необходимым учетом сделанных замечаний: наука Древнего Востока, затем следуют античность, средние века, эпоха Возрождения, XVII и XVIII века (с поправкой — общие истоки историзма в конце второго из этих веков), начало XIX столетия и зарождение исторической точки зрения с ориентацией уже прямо па язык вместе с разработкой сравнительно-исторического метода. Затем периодизация резко осложняется. Как мы видели, середина прошлого века характеризуется сближением языкознания с естественными науками. В этом же русле движется мысль младограмматиков второй половины века, а в начале нынешнего столетия историческая концепция языка сталкивается с пансинхронной концепцией, игнорирующей историческую природу языка.

Весь XX век, вплоть до наших дней, характеризуется острой борьбой теоретически разных направлений в лингвистике. Что же касается периодизации, то ее нельзя строить, как это обычно делается, по принципу «признают - не признают» (например, признают систему в языке или не признают и т. д.), а по совершенно другому принципу: как те или иные лингвисты, те или иные лингвистические школы и направления истолковывают систему, истолковывают слово, истолковывают соотношение формы и значения, наконец (и это особенно важно), как они понимают природу языка него функции.

Только по таким показателям можно строить историю науки о языке, особенно в XX в. В противном случае мы никогда не поймем, почему, в частности, прилагательное социальный применительно к языку, например, у А. Мейе имело совсем другое значение, чем, казалось бы, то же прилагательное применительно к языку у К. Маркса и Ф. Энгельса, а позднее у В.И. Ленина.

Как мы уже знаем, открытие исторической природы языка и обоснование сравнительно-исторического метода изучения языков в начале XIX в. определили перелом в истории лингвистики. Именно с этой эпохи начинается история науки о языке, располагающей своим методом и своим материалом. С этой эпохи начинается языкознание нового времени. Поэтому следует признать неправомерными постоянные поиски «нового времени» для нашей науки уже в XVI столетии, а иногда и в более отдаленном прошлом.

Это не означает, разумеется, что не следует изучать науку о языке до XIX в. Сама по себе она тоже весьма интересна и поучительна, но это означает, что нельзя недооценивать открытия исторической природы языка в самой истории лингвистики. Это открытие сыграло огромную роль в становлении языкознания как подлинной науки.

Чему же учит нас лингвистическая историография? Лингвистическая историография - это история науки о языке в ее теоретических аспектах. Она учит нас разумно понимать новые идеи в лингвистике па фоне того, что было известно или неизвестно раньше. Она учит нас разумно оценивать подлинно новое в науке в отличие от мнимого «нового», от того, что с помощью новых терминов подается как «новое», будучи в действительности хорошо забытым старым. Она учит нас мудрости.

Наконец, еще одно замечание. Конечно, современные лингвистические теории требуют более сложной и многообразной терминологии, чем теории, например, пятидесятилетней давности. Но хотелось бы, чтобы современная лингвистика в целом не отличалась от лингвистики середины нашего века прежде всего неоправданной сложностью, а нередко и неясностью своей терминологии. Между тем терминологическая неясность и искусственность пронизывают многие наши книги - и отечественные, и зарубежные. Следует всегда помнить прекрасный завет А.П. Сумарокова: «Витийство лишнее природе злейший враг», и поэтому не следует «орнировать (украшать) изложение чужими словами». К тому же подобное «орнирование» часто обнаруживает лишь убогость мысли тех или иных исследователей.

Наши современные споры о природе языка и его функциях должны опираться на отличное знание самой истории науки о языке. Только в этом случае подобные споры могут быть плодотворными.

(Извлечено из кн.: Будагов Р.А. Портреты языковедов XIX- XX вв. / Р.А. Будагов.-М., 1988.)

Приложение 2

Фельде О.В.

ИСТОРИОГРАФИЯ РУССКОГО ЯЗЫКОЗНАНИЯ

КАК НАУКА И УЧЕБНЫЙ ПРЕДМЕТ

Любая наука заключает в самой

себе всё своё прошлое состояние.

Луи де Бройль

Лингвистическая историография, или «история науки о языке в её теоретических аспектах» (Р.А. Будагов), появилась в сер. XIX в. и в течение довольно длительного времени развивалась как одно из направлений общего языкознания. Для русской науки в целом всегда была характерна высокая оценка гносеологической и социокультурной роли изысканий, посвященных преемственности лингвистических идей и истории выдающихся отечественных языковедов.

В России одно из ранних исследований по интересующей нас проблематике появилось в 1856 г. Речь идет об «Очерке развития важнейших идей отечественного языкознания от возникновения ученых исследований русского языка до утверждения их на началах сравнительно-исторической науки о языке», изданном в университетской типографии г. Киева отдельной книгой (Киев: Унив. тип., 1856. - 100 с). В сер. и второй пол. XIX в. в России издаются книги и статьи, посвященные деятельности выдающихся филологов прошлого: М. Грека, Ю. Крижанича, М.В. Ломоносова. Ряд работ посвящен ретроспективному обозрению лингвистической деятельности А.Х. Востокова, Н.И. Греча, Я.К. Грота и некоторых других русских филологов.

Трагические события российской истории 1-ой половины XX в., а также неблагоприятные для лингвистической историографии тенденции в русском и мировом языкознании привели к ослаблению историографического направления в лингвистике.

В середине XX в. наступил переломный момент в историографии русского языкознания. В это время постепенно складываются условия для выделения ЛИ в самостоятельную научную дисциплину со своими специфическими задачами, проблематикой и методами исследования. Оживлению историографической деятельности лингвистов способствовали несколько важных обстоятельств. Во-первых, это была естественная реакция здравомыслящих ученых на заявления некоторых представителей структурализма о том, что «старая» лингвистика безнадежно устарела и что «пространство между Аристотелем и новыми структурными методами» не представляет интереса. Во-вторых, в XX столетии резко усложнилась проблематика языкознания. Эта комплексная многоаспектная наука уже имела не 1 и не 2, как в XIX в., а сразу 4 феноменально сложных объекта исследования: язык вообще, конкретные этнические языки, речь вообще, речевая деятельность конкретных индивидов. Возникали новые отрасли, трансформировались лингвистические направления и школы, от которых «отпочковывались многочисленные и весьма пестрые разновидности и варианты» (В.В. Виноградов). Определить статус и иерархию различных лингвистических дисциплин и направлений, установить их генетические связи, сущность можно было, лишь используя данные лингвистической историографии.

Начало нового периода в развитии лингвистической историографии ознаменовано публикацией работ классиков отечественной лингвистики XIX в.: Ф.И. Буслаева (1959), А.А. Потебни (1958-1969), Ф.Ф. Фортунатова (1956-1957), И.А. Бодуэна де Куртене (1963). В 60-е-80-е годы XX в. был издан и отмечен премией Министерства высшего и среднего образования СССР трехтомный биобиблиографический словарь М.Г. Булахова «Восточнославянские языковеды». В 70-е годы была проделана важная работа по публикации научного наследия выдающихся языковедов первой пол. и середины XX в.. В.В. Виноградова (1977-1978), Б.А. Ларина (1977), Т.А. Ломтева (1976), Л.А. Булаховского. Это дало мощный толчок дальнейшему развитию русистики. В 70-е-80-е годы появляется целая серия учебных пособий для вузов, посвященных истории отечественной лингвистики.

С начала 80-х годов XX в. публикуются книги для учащихся из серии «Люди науки», в которых талантливые авторы в популярной форме рассказывают о жизни и деятельности российских филологов, чьи работы вошли в историю отечественной и мировой науки о языке. По вполне понятным нам причинам освещение истории русистики первой половины и середины XX в. в 60-80-е годы XX в. было представлено весьма фрагментарно. Эти причины были устранены лишь в период глубоких социо-культурных изменений 90-х годов XX в., когда с позиций новой идеологии и новых знаний ученые смогли осмыслить лингвистические идеи и события XX в. Самой популярной темой российских лингвоисториографических работ рубежа тысячелетий стало подробное изучение экстралингвистических факторов, повлиявших на состояние русского языкознания 30-х - 40-х гг. XX в.. Названия многих из этих работ носят не совсем привычный для строгой лингвистической науки характер, они «газетно-публицистичны»: «История одного мифа. Марр и марризм»; «Дело славистов - трагедия отечественной науки»; «Сумерки лингвистики» и под. На фоне этих громких публикаций как-то даже несколько теряются переиздания сочинений классиков отечественной лингвистики, в том числе и тех, кто лучшие свои работы написал «в исторических сумерках», а также серьезные аналитические работы, посвященные истории различных направлений отечественного языкознания XX в., рассмотрению «взглядов того или иного языковеда как закономерного звена научной эволюции в ходе общего развития всей науки» (Березин Ф.М.). Это ряд публикаций Г.А. Богатовой, В.К. Журавлева, Л.Г. Зубковой, О.В. Никитина, СВ. Смирнова и др. Историографические труды этих ученых отличает спокойное, уважительное отношение к истории, какой бы трагичной она ни была, они не формируют у читателя комплекс национальной неполноценности.

Отечественные лингвисты - наши современники - вносят большой вклад в осмысление истории русистики, в том числе и недавней. Однако слишком многое еще не устоялось в науке, особенно это касается русистики последней четверти XX в. Говорить о том, что само время всех и всё расставило по своим местам, пока не приходится. В современной лингвистической историографии существуют два диаметрально противоположных мнения о состоянии отечественного языкознания советского периода и его месте в мировой науке. Суть первого из них сводится к признанию большой роли отечественной лингвистики XX столетия в мировой науке (эта точка зрения высказывалась такими учеными, как Ю.Н. Караулов, В.Г. Костомаров, Р.А. Будагов); суть второй - в недооценке этой роли. См., например, высказывание: «Мировой резонанс советской лингвистики был невелик за пределами некоторых частных областей» (Алпатов В.М., 2001: 429). Установить истину могут лишь дополнительные тщательные исследования историков отечественной лингвистики. Нам трудно согласиться с мнением, что историография русского языкознания заметно отстала от западноевропейской и североамериканской лингвоисториографии. Есть проблема своевременной и точной информации, проблема внедрения новых лингвистических идей в исследовательскую практику, есть проблема включеннности-невключенности работ по истории русских лингвистических учений в одну научную парадигму, проблема специализации исследований. Не секрет, что большинство работ лингвоисториографического плана в нашей стране создаются учеными, чья основная научная специальность отнюдь не «историк науки». Это историки русского языка, специалисты по лексикографии, терминоведению, риторике, другим отраслям русистики. В их, к сожалению, разрозненных и порою труднодоступных широкой научной общественности работах содержатся бесценные наблюдения и идеи, которые подпитывают общую лингвоисториографию. Как тут не вспомнить слова В.В. Колесова о том, что «характер мышления у славянских ученых отличался от мышления немецких или французских исследователей. Им не свойственна была чисто аналитическая работа с ориентацией на конкретные частности. Ни А. Востоков, ни И. Добровский, никто из их последователей не создает компендиумов полного типа - с регистрацией всех подробностей реконструируемой модели...» (Коле-сов В.В., 1984: 171). Историки русских лингвистических учений тоже не создают «компендиумов», редко излагают принципы исследования или почти никогда (за редким исключением.- См.: Будагов Р.А., 1988; Березин Ф.М., 2000). Они, как правило, не рефлексируют относительно концепций и аспектов лингвоисториографии. Работы наших ученых традиционно нацелены на сбор конкретных данных.

Обращает на себя внимание тот факт, что в работах последних лет постоянно упоминается об объединениях историков языкознания за рубежом, анализируются их программные установки и образцовые исследования (см.: Березин Ф.М., 2000; Радченко О.А., 2000 и др.). Сведения же о деятельности комиссии по истории филологических наук при Бюро отделения литературы и языка РАН для нас продолжают оставаться тайной за семью печатями. К сожалению, во многих работах современных русских лингвистов можно встретить подробнейшие пиететные изложения взглядов профессора Оттавского университета и редактора знаменитого журнала «Historiographia linguistica» Э. Кернера, а также его коллег-сопроблемников С. Муррея, П. Шмиттера (последнему даже приписывается авторство «нового» нарративного подхода к исследованию языковедения в историографической перспективе), при этом никому не приходит в голову сопоставить исследовательские принципы западноевропейских и североамериканских коллег с полуторавековой практикой отечественной лингвоисто-риографии. Можно было бы получить весьма любопытные результаты относительно аналогии идей и относительно первенства идей.

При внимательном рассмотрении оказывается, что большинство принципов нарративного подхода воплотили в жизнь русские языковеды задолго до появления знаковых работ Кернера и Шмиттера. Прежде всего, речь идет о таких признаках нарративности, как привлечение исторического и личностного контекста исследуемой лингвистической теории, привлечение большого числа текстового материала и его публикация; строгая хронология создания теории, апелляция к свидетелям и участникам исследуемых лингвистических событий, создание «ментальных портретов» языковедов (см., например, работы Р.А. Будагова, В.В. Колесова, Ф.М. Березина).

В наши дни проблемы лингвистической историографии приобретают все большую актуальность в русистике. Убеждать современных филологов в несомненной пользе трудов по лингвистической историографии для фундаментального и прикладного языкознания, для воспитания будущих языковедов - всё равно, что убеждать в пользе слуха и зрения. В такой просвещенной аудитории нет необходимости это делать.

История русских лингвистических учений входит в университетских курсы общего языкознания, истории лингвистических учений, введения в славянскую филологию, а также спецкурсы по выбору. Фрагментарно история отечественного языкознания изучается и в ходе освоения образовательных программ по риторике, фонетике, лексике, стилистике, других дисциплин лингвистического цикла. Такой подход воспитывает культуру мышления, позволяет существенно расширить границы темы, обеспечивает необходимые резервные знания, способствует адекватному восприятию нового материала.

Следует помнить, что между наукой и её «педагогическим пересказыванием» (К.Д. Ушинский) не может быть полного тождества. История лингвистических учений как учебный предмет даже в пределах вузовской программы не может отразить всего многообразия проблем лингвистической историографии. Поэтому в преподавании ИЛУ недопустим консерватизм, ориентация на какое-то одно учебное пособие, одну историографическую концепцию. Нужно вводить студентов во все сложности, за которыми начинается самостоятельный поиск информации. Анализ всех доступных нам образовательных программ по общему языкознанию и истории лингвистических учений позволяет говорить о том, что объем содержащихся в них сведений настолько превышает реальные учебные возможности студентов, что говорить о реализации этих программ не приходится. Эта проблема упирается в необходимость отбора материала для изучения. Здесь, думается, преподаватель должен руководствоваться принципом преемственности лингвистических идей и прежде всего обращать внимание на те теории прошлого, которые находят продолжение в современности. При этом не следует ограничиваться изучением одних лишь достижений отечественного языкознания. Объектом изучения должны стать также и безуспешные исследования, а задача преподавателя, выражаясь словами Максвелла, объяснить «почему некоторые из самых способных людей не смогли найти ключа знания и как репутация других дала лишь большую опору ошибкам, в которые они впали». Историография русского языкознания всегда помогала адекватно оценивать новое в науке о языке, соотносить его с хорошо забытым старым. Ведь не секрет, что порой с помощью новых (хитропридуманных или иноязычных) терминов за открытие порою выдавался давно известный факт. Нуждается в дополнительных исследованиях проблема периодизации русского языкознания, сопоставительного анализа различных лингвистических концепций и их интерпретаций, остро стоит упомянутая уже нами проблема «аналогии и первенства идей». Вызывает недоумение, например, утверждение западноевропейских лингвоисториографов о том, что социальный характер языка первым обосновал А. Мейе в 1906 г. Между тем любой любознательный студент-филолог знает, что идея общественного характера языка содержалась уже в трудах русских грамматистов 18 в., что в «Очерках науки о языке» (1883) Н.В. Крушевский горячо отстаивал социальную теорию языка. Студенту-филологу необходимо осознать, что любой ученый, в том числе и историк лингвистики, должен хорошо знать работы предшественников. Отступление от этого неписаного правила чревато серьезными фактическими и этическими ошибками. Между тем, к сожалению, даже в специальных учебных пособиях по истории лингвистических учений оно порою нарушается. В качестве печального примера приведем книгу В.М. Алпатова «История лингвистических учений» (М., 1999). Во введении к книге автор убежденно заявляет, что его работа является едва ли не единственным приличным учебным пособием по лингвистической историографии. В частности, он пишет: «Однако на русском языке в отличие от основных западных языков по существу нет не только специального учебного пособия по данному курсу, но вообще сколько-нибудь полного описания истории языкознания» (Алпатов В.М., 1999: 7). Здесь, как говорится, комментарии не излишни. К счастью, В.М. Алпатов заблуждается насчет отсутствия «специальных пособий по данному курсу». В последней трети XX века широкое распространение получили книги по лингвистической историографии В.В. Виноградова, Б.Н. Ардентова, Ф.М. Березина, Н.А. Кондрашова, Я.В. Лоя, Р.А. Будагова, В.И. Звегинцева - и это далеко не полный перечень талантливых авторов, которые пишут об истории лингвистических учений. Добавим сюда известные монографии и статьи В.В. Колесова, О.Н. Никитина, Л.Г. Зубковой, В.К. Журавлева, И.П. Сусова, С.Г. Шулежковой и многих других ученых, книги которых широко используются в учебном процессе. Таким образом, есть все основания утверждать, что информационное и методическое обеспечение курса истории русских лингвистических учений достаточно хорошее. Однако придется признать, что период последней четверти XX в. в учебных пособиях по лингвоисториографии отражен фрагментарно, но это вопрос времени. В целом наши учебные пособия достаточно полно описывают развитие науки о языке с древнейших времен до современного состояния. В них представлено несколько моделей описания истории лингвистики: а) значительный по временному и географическому охвату очерк истории языкознания; б) изложение истории русского языкознания, ограниченной определенными хронологическими рамками; в) описание истории отдельных направлений и течений в русском языкознании как в диахронии, так и на определенных временных отрезках; г) очерк жизни и деятельности отдельных языковедов, причем «портреты» выдающихся представителей языкознания представлены на фоне идей и методов, которые были характерны для эпохи, в которую жили и работали языковеды. В большинстве учебных пособий по истории и методологии русского языкознания определяются основные этапы становления русистики как отрасли частного языкознания, определяется место и роль отечественной лингвистики в мировой науке о языке, устанавливается вклад отдельных ученых и лингвистических школ в развитии отечественной и мировой лингвистики. При этом логика изложения программного материала обычно опирается на проблему предмета науки о языке или на проблему метода научного исследования.

Есть ли в наших учебных пособиях по истории лингвистических учений слабые звенья? Разумеется, они есть. Это отсутствие или недостаток (даже в новейших учебниках, изданных в 1999-2007 гг.) информации об истории возникновения и развития таких лингвистических отраслей и направлений XX в., как лингвистическая культурология, когнитивная лингвистика, лингвопрагматика, лингвогеография, терминоведение, в которых отечественные языковеды достигли значительных успехов, по некоторым позициям намного опередив своих западноевропейских и американских коллег. Совершенно не рассматривается в них история региональных лингвистических школ и научных центров, внесших большой вклад в становление русистики. (Например, Томской лингвистической школы, которая занимается проблемами лексической мотивологии, Пензенской ЛШ, в центре внимания которой проблемы социальной диалектологии; красноярских школ коммуникативной лингвистики и региональной лингвистики и мн. др.). Важнейшей задачей истории отечественной лингвистики как науки и учебного предмета на современном этапе является защита авторитета российского языкознания. Сегодня мы этот авторитет защищаем плохо. А между тем еще Роман Якобсон утверждал, что «свет лингвистических идей идет с Востока, из России». Аргументация этой точки зрения - важная задача тех, кто преподает историю русской лингвистики.

В последние годы история русских лингвистических учений нашла отражение и в школьном курсе. Госстандартом предусмотрено краткое знакомство учащихся с развитием науки о русском языке в В - XX вв., с наиболее значимыми достижениями виднейших ученых-русистов. Включение таких сведений в школьную программу по русскому языку позволяет решать учебно-познавательные, воспитательные, социально-ориентирующие и коммуникативно-познавательные задачи. Знакомство, пусть даже очень краткое, поверхностное с историей русских лингвистических учений формирует основы знаний о русистике, её методах, этапах развития, о выдающихся ученых, составивших славу отечественной науки. Будучи усвоенной, эта информация составляет лингвистическую компетенцию школьников. Однако не все авторы образовательных программ и школьных учебников уделяют должное внимание формированию лингвистической компетенции современных учеников. Явно ослаблен этот аспект в Программе по русскому языку для 10-11 классов общеобразовательных учреждений (Рыбченкова, 1999 : 4-26). Малоинформативны в этом смысле т. н. «стабильные учебники» (их авторы - Т.А. Ладыженская, М.Т. Баранов, С.Г. Бархударов, СЕ. Крючков, Л.Т. Григорян), а также учебный комплекс под редакцией М.М. Разумовской (Рыбченкова : 86-120). Нет раздела «Творчество великих русских языковедов» и в программно-методических материалах к Учебному комплексу под ред. В.В. Бабайцевой (Рыбченкова, 1998 : 48-85). Между тем отдельные уроки, посвященные истории русистики, могут быть проведены при повторении материала (т. н. расширенное повторение), в связи с юбилейными датами, в начале четверти, нового раздела. Сейчас же в школьном курсе вопросы ИРЛУ рассматриваются (да и то не всеми учителями) лишь попутно, при изучении теоретических тем по фонетике, лексике, словообразованию и т. д.

Анализ программно-методических материалов по русскому языку в средней школе показал, что наиболее полно история русистики представлена в программе «Углубление и систематизация знаний о языке и речи на основе повторения блоками. 10-11 класс» (Рыбченкова, 1999 : 27-49) - в разделе программы за 10 класс «Единицы языка и речи» - 8 часов - автор программы рекомендует дать представление о деятельности Ломоносова, Востокова, Буслаева, Срезневского, Даля, Грота, Потебни, Бодуэна, Соболевского, Фортунатова, Шахматова, Виноградова, Обнорского, Щербы. В разделе «Звуки языка и буквы» (9 час.) - о Бодуэне, Фортунатове, Ушакове, Реформатском, Аванесове, Щербе, Гроте, Шапиро. Авторы программы предлагают поурочное планирование, в котором видным ученым-лингвистам предлагают посвятить отдельный урок.

В заключении еще раз отметим, что изучение истории отечественной лингвистики играет большую роль в становлении духовного мира личности, в подготовке полноценных специалистов. Именно поэтому история русских лингвистических учений в учебных планах вузов и школ должна занять место, соответствующее её значению.

Цена: 1000 р.

Все темы готовых работ →

Другие готовые работы по теме «русский язык и литература»

Готовые работы → Русский язык и Литература

Быстрые ссылки

Как купить готовую работу